Уважаемые коллеги!

Пользуясь случаем, хотелось бы выразить признательность редакции «Киноведческих записок» за предоставленную возможность высказаться по малоизвестному эпизоду из истории отечественного кинематографа 1930-х годов. Статья о фильме «Первая Конная» возникла на пересечении интереса авторов к сталинской и польской темам в советском киноискусстве. К сожалению, объем исследования не позволил полностью изложить имеющийся богатый материал, связанный с постановкой картины и дальнейшей судьбой настоящего проекта. Радует, что публикация вызвала интерес среди специалистов. В этой связи хотелось бы поблагодарить первого заместителя генерального директора Госфильмофонда России Владимира Дмитриева за неравнодушный отклик на нашу статью. В то же время не можем оставить без кратких комментариев его оптимистическое утверждение о том, что сам фильм «Первая Конная» сохранился, которое, на наш взгляд, дезориентирует читателей и потенциальных зрителей. Увы, мы вынуждены следом за режиссером Е.Дзиганом вновь констатировать печальный факт: фильм «Первая Конная», как целостное произведение киноискусства, утрачен. Хотелось бы, конечно, верить в обратное. Наверно, все-таки стоит прислушаться к авторитетному мнению создателя картины, который лучше других ориентировался в ситуации.

Наличие в Госфильмофонде двенадцати чудом сохранившихся роликов, небрежно смонтированных в подобие самостоятельной картины, не должно никого вводить в заблуждение. В годы Великой Отечественной пропали принципиально важные части картины, определявшие ее структуру. Без них воссоздать фильм заново было немыслимо. О масштабе потерь можно судить по самокритичной записи в дневнике Е.Дзигана: «Получилось в меру того, как это рисовалось, и так, что в какой-то мере удовлетворяет: Бомбежка, Проход Конной, Вагон Сталина, Прорыв (не весь), Расстрел. Остальное мура». Архивный «фильм», за исключением налета на беженцев, «Прохода Конной» и сомнительных сталинских сцен, в значительной мере состоит из обозначенной «муры».

В этом достаточно убедиться при детальном сопоставлении киносценария «Первая Конная», сохранившихся отзывов о картине и самого «фильма», вернее малоудачно скомпонованной склейки-калеки, зарегистрированной в архивохранилище под №С-932. Архивный «фильм» стартует без разбега из-за отсутствия начальных эпизодов картины, отчего часть персонажей, прежде всего, Найда и Кременецкая были низведены до роли случайных прохожих, пришедших ниоткуда и удалившихся в никуда. Их образы и мелодраматическая линия Кременецкой не получили никакого развития. Вне архивного «фильма» оказались приезд Михаила Калинина в Первую Конную, бои в окопе, где Петро Таран захватывает пленного польского офицера, расстрел поляками подпольщиков, прорыв польского фронта и т.д. Погибший вариант «Первой Конной» являлся, прежде всего, батальной картиной, каковой архивную версию «фильма» назвать нельзя. При обсуждении картины на Художественном совете в 1940 году, основное замечание касалось того, что в фильме хорошо удались батальные сцены, «но нет основного и главного—нет людей, образов, нет страстей, нет волнения за этих образов и нет основного, что должно быть». В архивном «фильме» все наоборот, есть чреда людей, иногда до предела обезличенных, но нет эпического прорыва польского фронта и картины последующих боев. В условиях дефицита батального материала составители «фильма» вынуждены были комментировать самые динамичные и эмоциональные эпизоды «Первой Конной» при помощи титров. Решение вынужденное и в целом беспомощное. Словно, на манеже ошалелый конь имитирует взятие одного барьера за другим при отсутствии всяких препятствий. Мало того, монтаж уцелевших частей, кстати, озвученных с учетом войны с фашистской Германией, был произведен с нарушением сюжетной последовательности. Не будем маркировать все вольности, допущенные в «фильме», назовем лишь самый очевидный для зрителя момент: один за другим следуют титры, сначала «5 июня 1920 года», а спустя некоторое время следующий—«в ночь с 4 на 5 июня 1920 года».

В заключение позвольте упомянуть еще об одном посмертном эпизоде бытования «Первой Конной». В середине 1970-х гг. режиссер Е.Дзиган и известный драматург А.Штейн, воспользовавшиеся приближением очередного юбилея Октябрьской революции, попытались реанимировать кинопроект. На первых порах им удалось заинтересовать своим предложением различные киноинстанции. В заключении Мосфильма и Госкино СССР, чьи сотрудники предварительно просмотрели материал кинофильма Дзигана, отмечалось: «Учитывая значительность темы и уникальность киноматериала, который может быть использован в фильме, считаем предложение Е.Дзигана вполне целесообразным и рекомендуем студии включить его в план производства фильмов на 1977 г. Одновременно с этим разрешаем скопировать необходимые фрагменты из сохранившихся в Госфильмофонде частей картины «Первая Конная», а также заказать сценарий для данной постановки». Формулировки относительно архивного «фильма» были весьма определенны—сохранившиеся в Госфильмофонде части картины «Первая Конная», но не фильм как таковой.

Таким образом, архивная версия «фильма» не отражает полностью замысла авторов картины и, естественно, судить по ней о художественном уровне той, легендарной трехчасовой «Первой Конной» довольно рискованно. Режиссер Ефим Дзиган, разумеется, знавший о «ед.хр. №С-932», имел все основания отказать этому «фильму», отмеченному столь существенными изъянами и несуразностями, в праве называться ФИЛЬМОМ.

Всего самого доброго.

С уважением.