Вера Дмитриевна Янукова, ученица С.М.Эйзенштейна по Пролеткульту, ныне известна лишь историкам искусства. В 30-е годы о ее успехах в театре и кино писала пресса, ее вспоминал С.М.Эйзенштейн в своих записках, касающихся театрального прошлого, о ней писали ее товарищи-пролеткультовцы. Ю.С.Глизер в 1968 году, в конце жизни, в своих ярких воспоминаниях «Эйзенштейн и женщины» называла Янукову «трепетной, может быть, по-настоящему первой любовью Эйзенштейна»[1].

На глазах у Глизер происходил роман Верочки и Сергея Михайловича, на фоне успехов его театральных постановок в Пролеткульте, когда взошла звезда Януковой. Позднее определилось ее прочное и заслуженное премьерство, вплоть до ранней смерти  актрисы в 1939 году. В нее влюблялись многие: «Вообще в ней было то, что называется “поди сюда!”»,—писала Глизер. Вот список ее именитых поклонников: Дикий, Охлопков, Пискатор, Водопьянов. «Погубили не только прелестную женщину, но и прекрасную актрису»,—таково мнение Глизер[2].

«Эйзен был влюблен в Янукову. Она дарила его взаимностью». Подающий надежды режиссер и юная студийка—были ли они счастливы, как глубоки и искренни были их чувства, почему произошло расставание? Не многое об этом знала Глизер: «И только сейчас я думаю, что произошла какая-то трагедия... После того вечера Эйзен заперся в своей комнате, не хотел никого видеть, почти ничего не ел. Он находится в черной меланхолии, была эта женщина, просидела довольно долго, а как ушла—с ним такое творится, что даже страшно становится. Что-то кричит, а входишь—швыряет подушки. Потом вроде стонет и катается по полу»[3],—в таких словах рассказывала о происшедшем домработница Паша.

Глизер пишет о недолгом и оборвавшемся романе с болью и сожалением. Она любила их обоих. Уже давно не было в живых Верочки, давно не было в живых Эйзенштейна, а старая актриса испытывала острое чувство сожаления. Ведь Эйзенштейн в своей жизни чем дальше, тем больше страдал от отчаянного одиночества.

Глизер хранила в своей памяти и в своем сердце восхищение талантом этих двух красивых замечательных людей, которые когда-то были нужны друг другу. Эйзенштейн заметил одаренную девушку и создал хорошую артистку; у Януковой—эйзенштейновская школа, как и у Глизер, Штрауха, Антонова, Пырьева, Александрова, Левшина и других пролеткультовцев, учившихся у Эйзенштейна и по программе театральных мастерских, разработанной Эйзенштейном. Личность молодого режиссера Рабочего театра—будущего гения кино— привлекала к совместной работе, в данном случае к преподаванию, таких мастеров, как Л.Кулешов, В.Парнах, П.Руденко, В.Инкижинов, С.Третьяков, Л.Гетье, И.Аксенов, С.Бендерский... План для коллектива труппы на полугодие— 60 часов занятий в неделю—включал: биомеханику (комплекс упражнений для совершенствования техники актерской игры, разработанный Вс.Мейерхольдом); бокс, фехтование, технику классического балета (станок), американские танцы, акробатику (партерную и на приборах), жонглирование, жокейскую технику, технику эксцентризма, ритмику, постановку голоса и дыхания, пение, шансонетку, декламацию, теорию музыки и строение музыкальных инструментов; теоретическую часть—историю искусства, театра, литературы[4]. Молодые энтузиасты, вчерашние фабричные работницы, красноармейцы, мобилизованные революцией на новое поприще пролетарской культуры, с восторгом обучались актерской профессии. В октябре 1921 года открылся Первый Рабочий театр Московского Пролеткульта, с июня 1922 года его возглавил С.М.Эйзенштейн, он—единственный режиссер нового театра до декабря 1924 года, когда после съемок своего первого фильма «Стачка» С.М.Эйзенштейн, разругавшись с руководством Пролеткульта, уходит в кино.

Первая самостоятельная постановка Эйзенштейна в Рабочем театре и самая знаменитая его работа—неузнаваемо переделанная сатирическая комедия А.Островского «На всякого мудреца довольно простоты»—совпадает с адской всепоглощающей работой по воспитанию своей труппы из оравы не очень образованных, но способных к искусству дарований, наконец, с серьезным увлечением системой Мейерхольда, работой в Театре им. Мейерхольда.

В «Мудреце» В.Янукова играла роль Клеопатры Львовны Мамаевой. Она была настоящей звездой этого представления. Внешне образ решался в стиле мюзик-холльной этуали. «Ах, как ее одел Эйзен—шелка и страусовые перья! Но самое главное—как он ее раздевал! В самые серьезные моменты с нее неожиданно, как-то невзначай, падало платье и она оставалась в одном трико, да еще в черном, да еще с цилиндром на голове. Она казалась заморской статуэткой»[5],—вспоминала Глизер. В эпизоде «Жоффр в поход собрался» была галантная сцена между Мамаевой и генералом Жоффром (Крутицким), где Янукова исполняла номер «мачта смерти». Весь акт происходил совсем не по Островскому, а целиком был написан Эйзенштейном и С.Третьяковым.

Клоун Григорий (его играл Михаил Эскин) выносил на манеж перш (метров 8 длиной), поставив его себе на лоб и балансируя, под курткой у Жоффра (его играл Александр Антонов) был особый кожаный пояс с карманом впереди, где закреплялся перш. «Я выхожу из себя»,—говорит Мамаева, сбрасывает платье, туфли, остается в спортивном трико. К ней подходит униформист, подает руки, акробатическим приемом ставит себе на плечи и подносит ее к першу. Оркестр начинает играть вальс из «Сильвы» («Помнишь ли ты»). Мамаева поднимается по першу, когда она оказывается наверху, партнеры обмениваются репликами:

«Жоффр: Но, знаете, до вас теперь, как до Москвы, не дотянешься.

Мамаева: О, теперь я недосягаема и неустрашима, как Совдепия!»

Жоффр, расставив руки и балансируя, проносит Мамаеву через манеж, затем по проходу зрительного зала до балкона. Мамаева переходит на балкон, посылает приветствия. Оркестр играет марш.

Интересно, что реминисценции «Мудреца», как об этом писал С.М.Эйзенштейн, лежат в основе кинофильма «Цирк» Г.Александрова, который был ассистентом и актером-участником спектакля (роль Голутвина). «Тем более,—уточняет Эйзенштейн,—что в это время оба мы с Александровым были влюблены в Янукову, и самый номер был ежевоскресным “потрясением”—так мы оба боялись за нее (риск упасть и расшибиться в пух и прах действительно был громадным). Отсюда “травматическая” привязчивость “образа” несомненна. (Как я блуждал, нервничая, по подвалам—и по морозовской кухне[6]—не будучи в состоянии глядеть на номер)»[7].

В этой постановке все участники отличались отменной спортивной подготовкой, а спектакль изобиловал трюками, акробатическими номерами и буффонадными приемами. Эйзенштейн придумал необычные конструктивные и эффектные костюмы. Так, в 5 акте из зрительного зала появлялась Мамаева. На ней клеенчатое с широкими черно-белыми полосами пальто, кепи, подбородок укутан полосатым шарфом, на лице черная маска (пародия на героинь американских приключенческих фильмов тех дней в исполнении Пирл Уайт). Как пародия на американские боевики в спектакль был вставлен маленький кинофильм, на экране—продолжение погони за дневником Глумова, прыжки с головокружительной высоты, мчащиеся автомобили. Разоблачение Глумова тоже давалось средствами кинематографа, нелестные характеристики героев, данные им в дневнике, подсказали Эйзенштейну такой прием: Глумов (наплывом) превращается в то, что по-настоящему привлекает их. Так, когда на экране появлялась Мамаева, Глумов плюхался перед ней на землю и... превращался в «бэбэшку», Мамаева хватала ребеночка, прижимала к себе и страстно целовала. В этот момент она была одета в оранжевое шелковое платье без рукавов, отделанное по подолу черными страусовыми перьями, снизу шаровары, черные длинные шелковые перчатки, на голове—черные страусовые перья. Фильм, конечно, был черно-белый, а расцвеченность костюмов осталась в описаниях актеров-участников «Мудреца», в комментариях Эйзенштейна.

В.Янукова сыграла в последующих постановках Эйзенштейна в Рабочем театре: роль Элли в пьесе С.Третьякова «Слышишь, Москва?» и роль комсомолки в «Противогазах» того же автора.

В 1925 году в Первый Рабочий театр Пролеткульта пришел режиссер Н.Лойтер, тоже (как и Эйзенштейн) ученик Мейерхольда. Начался период крепких реалистических спектаклей, таких как «По ту сторону щели», «Гляди в оба», «На переломе», «Малиновое варенье» А.Афиногенова, «Власть» А.Глебова и др.

В 1928 году в журнале «Новый зритель» мелькнуло сообщение о том, что руководством Пролеткульта ведутся переговоры с Эйзенштейном о но-вой театральной постановке[8], для чего писатель А.Глебов специально пишет пьесу о семичасовом рабочем дне. Наверное, была предпринята попытка вернуть Эйзенштейна в Пролеткульт. Конечно, безуспешная, так как, по словам самого Эйзенштейна, его работа была несовместима с мещански-правым уклоном тогдашнего Пролеткульта.

Верочка Янукова продолжала работать в театре Пролеткульта. Она вышла замуж за актера и режиссера Константина Кочина, родила дочь Изабеллу. Творческие пути ее и Эйзенштейна больше не пересекались.

Сохранилось устное предание в семье Януковой о том, что Г.Александров, искавший исполнительницу на роль Анюты в фильме «Веселые ребята», приходил к актрисе домой с предложением сниматься, но дома ее не застал, а дальше как-то все заглохло. В этом фильме Эйзенштейн разработал и, наверное, участвовал в постановке эпизода «Драка музыкантов», но об этом сам режиссер никогда не говорил, лишь в его архиве сохранился счет за выполненную работу.

В 1932 году вместе с Пролеткультом Первый Рабочий театр прекратил свое существование. В.Д.Янукова поступила в театр ВЦСПС, художественным руководителем которого был А.Дикий. Надо упомянуть, что А.Дикий в 1920 году в Пролеткульте поставил пьесу В.Плетнева «Невероятно, но возможно»—поставил как веселую, бесшабашную буффонаду, карикатурный гротеск. В театре ВЦСПС В.Янукова сыграла Рену в «Вершинах счастья» Дос Пассоса (постановка А.Дикого, 1933), Веру Петровну Звонкову во «Вздоре» К.Финна (постановщики И.Виньяр и Б.Тамарин, 1933). «Можно только порадоваться успехам молодой артистки,—писала газета.—Юнга в “Матросах из Каттаро” Ф.Вольфа (1932) и Вера Петровна во “Вздоре” показыва-ют, что в театре ВЦСПС налицо актерский рост»[9].

В период работы в театре ВЦСПС В.Янукова вместе с А.Диким снимались в фильме «Восстание рыбаков» (по А.Зегерс, режиссер Эрвин Пискатор, 1934), она играла роль портовой девушки, Дикий—роль Кеденека. Встреча с таким режиссером, как Пискатор, была счастливым событием, фильм имел хорошую прессу, Янукову очень хвалили, фильм демонстрировался в некоторых странах Европы. В.Янукова пережила захватывающий роман с Пискатором, тоже не принесший ей счастья. В 1935 году Э.Пискатор покинул СССР и переехал во Францию, потом в США, некоторое время была переписка. Верочка тяжело переживала расставание.

В 1934 году Янукова снялась в фильме «Карьера Рудди» в роли Эдди (режиссер В.Немоляев).

С октября 1935 года актриса работает в Реалистическом театре (возник в 1927 году из Четвертой студии МХАТ, с 1930 по 1937 театр возглавлял Н.Охлопков). Здесь В.Д.Янукова сыграла «татуированную» в знаменитой постановке Н.Охлопкова «Аристократов» Н.Погодина. В 1936 году театр поставил «Отелло», где Вера Дмитриевна сыграла Дездемону (Отелло— А.Абрикосов).

В 1936 году Янукова снялась в фильме «Заключенные» по пьесе «Аристократы» (она—Сонька, Костя-Капитан—М.Астангов), фильм был поставлен режиссером Е.Червяковым, но вскоре после выхода был снят с проката и восстановлен только в 1956 году. После этого фильма В.Д.Янукова стала если не знаменитой, то широко известной актрисой. В газете «Правда» была напечатана статья Б.Горбатова «Фильм о перековке», где автор писал: «Она сумела без лишней истеричности, без ложного пафоса создать правдивый, волнующий образ девушки, измученной проклятым прошлым, и жадно, со стиснутыми зубами, ухватившейся за светлую перспективу, которую ей показали в лагере»[10].

В Реалистическом театре в мае 1937 года состоялась премьера спектакля «Мечта» по книге летчика, Героя Советского Союза, участника экспедиции по спасению челюскинцев М.В.Водопьянова «Мечта пилота», где он написал о своем желании покорить Северный полюс. 21 мая 1937 года Водопьянов осуществил свою мечту. В тот же день состоялась премьера спектакля, где В.Янукова сыграла роль бортмеханика Ани Бирюковой, возлюбленной пилота. «Пьеса возникла из мечты. Сила этой мечты вдохновила автора. Сила этой мечты вела его в полете над вечными льдами Арктики. Обаяние этой мечты помогло актерам театра (Абрикосову, Януковой и др.) создать живые, искренние образы советских летчиков. Какая поистине необычайная премьера!»—писала по этому поводу газета «Известия»[11]. Янукова познакомилась и подружилась со знаменитым летчиком. Надо сказать, что благодаря огромной славе и авторитету Михаила Водопьянова Вера Дмитриевна смогла выхлопотать себе жилплощадь и переехала с Никитского бульвара в комнату в Конюшковском переулке, дом 30.

В 1937 году произошло слияние Реалистического и Московского Камерного театра. В феврале 1938-го состоялась премьера спектакля «Кочубей» А.Первенцева и Н.Охлопкова, где Янукова сыграла свою последнюю роль.

После тяжелой болезни Вера Дмитриевна Янукова ушла из жизни. Это случилось 12 мая 1939 года. В некоторых газетах были напечатаны некрологи. Она прожила тридцать четыре года.

По документам, сохранившимся в семье актрисы и в архиве—это трудовая книжка и карточка личного учета № 912[12]—можно раскрыть события ее жизненного пути. Написано: «Родилась в 1904 г. в Могилеве, дочь рабочего. Н/среднее образование», рядом приписка: «документов, подтверждающих образование, нет». Тут же новая запись: «Красноармейский университет». Здесь требуется пояснение по поводу образования. В 1918–1919 годах Вера Янукова состояла в драмстудии, очевидно, при каком-то гарнизонном клубе или при Политуправлении. Потом агитпоезд, теплушка, прибытие в Москву. Отметка в трудовой книжке—срок работы по найму—с 1920 года, Московский Пролеткульт. Скорее всего, как и многие другие в ту пору, Янукова приехала по направлению как одаренная девушка для обучения профессии. В Пролеткульте Янукова осваивала профессию в театральных мастерских, училась у молодого Эйзенштейна и других мастеров. Работала с выдающимися режиссерами театра и кино, причем во всех театральных коллективах занимала положение ведущей актрисы. Вероятно, Красноармейский университет (вроде вечернего университета марксизма-ленинизма, где учились также и жены офицеров) не был ей так уж необходим, но все же он давал запись об образовании.

В архиве артиста П.Аржанова—дружеский шарж на В.Д.Янукову, здесь обычно милое ее лицо как-то сурово напряжено, взгляд тяжелый и мрачный. А под дружеским шаржем—эпиграмма артиста С.Резникова:

«Что мне вам о себе сказать?

На лекции хожу не заниматься

Ума и истин набираться,

А лишь тетрадки получать»[13].

Это 1937 год. Реалистический театр. Ясно, что артистку Янукову Красноармейский университет почему-то не вдохновлял. Еще записи: оклад 615 руб. Опоздание на спектакль 8 октября 1937 года. Благодарность и премия за участие в пушкинских мероприятиях в 1937 году. Возможно, это были выступления—концерты, поездки.

Кинематограф сохранил образ Веры Дмитриевны Януковой в ролях: Мамаева в «Дневнике Глумова» (1923), простая и волнующая портовая девушка в «Восстании рыбаков» (1934), волевая и интересная Сонька в «Заключенных» (1936).

Возможно, когда-нибудь лучше изучат и подробнее напишут об актрисе, которую любили выдающиеся художники, сильные личности, наверное, за то, что она была такой—красивой, волевой, смелой, талантливой, преданной своему делу. Девушкой из народа, осуществившей свою мечту.

 

1. Г л и з е р Ю. С. Эйзенштейн и женщины. —РГАЛИ, ф. 2758, оп. 1, ед. хр. 818. Опубликовано: «Киноведческие записки», № 6, с. 125.

2. Там же.

3. Там же, цит. по оригиналу. В упомянутую публикацию «КЗ» этот фрагмент не включен.

4. Программа занятий театральных мастерских Пролеткульта на I полугодие 1922/23 уч. г., составленная С.М.Эйзенштейном (зав. теосекцией) и Б.И.Юрцевым (член теосекции). — РГАЛИ, ф. 1923, оп. 1, ед. хр. 2330. Опубликовано: «Киноведческие записки», № 41, с. 57–58.

5.Г л и з е р Ю. С. Указ. соч.—«Киноведческие записки», № 6, с. 124.

6. Режиссерская разработка спектакля «На всякого мудреца довольно простоты» по А.Островскому. Восстановлена участниками спектакля М.С.Гоморовым, А.П.Курбатовым, А.И.Левшиным, В.П.Шаруевым, И.Ф.Языкановым при участии Е.Борисовой, В.В.Бурыгина, П.И.Мартынова, М.Д.Отавской и других под общим руководством М.М.Штрауха в 1963–1964 годах.— РГАЛИ, ф. 2758, оп. 1, ед. хр. 7. Опубликовано: «Киноведческие записки», № 39, с. 54–95.

7. Э й з е н ш т е й н С. М. Метод. Т. 2. М., 2002, с. 325–326.

8.«Новый зритель», 1928, № 2.

9. «Вздор» в театрах МОСПС и ВЦСПС.—«Советское искусство», 1934, 5 февраля. Газетные вырезки с рецензиями о спектаклях с участием В.Д.Януковой хранятся у ее внучки, Анны Степановны Калицевой. Публикуемые выдержки взяты из семейного архива В.Д.Януковой.

10. Г о р б а т о в Б. Фильм о перековке.—«Правда», 1936, 51 декабря.

11. О с и п о в И. Мечта.—«Известия», 1937, 22 мая.

12. РГАЛИ, ф. 2030, оп. 3, ед. хр. 153.