B i r g i t B e u m e r s. Nikita Mikhalkov: Between Nostalgia & Nationalism. London–New York: I.B. Tauris, 2005

В разное время Биргит Бумерс была автором и редактором-составителем книг, посвященных российской культуре. Среди них—«Юрий Любимов и Театр на Таганке 1964–1994» (1997), «Русская идея в постсоветском кино» (1999, редак-тор), «Утомленные солнцем» (2000, об одноименном фильме Н.Михалкова). Михалков стал героем и новой ее монографии: «Никита Михалков: между ностальгией и национализмом». Есть логика в том, что Биргит Бумерс, решив ознакомить англоязычного читателя с российским кино, выбирает наиболее яркого его представителя. В последние годы зарубежных исследователей фигура Михалкова

притягивает именно своей «русской пропиткой», пусть иногда и доведенной до слогана.

Книга профессора Бристольского университета рассчитана на англоязычного читателя. Однако и российскому исследователю она будет полезна и любопытна, в том числе и тем, что являет собой интересный пример взгляда со стороны на Россию и российский кинематограф: читатель рассматривает предлагаемый материал через призму восприятия иного менталитета, что делает книгу вдвойне интересной.

Исследование творчества Никиты Михалкова выстроено хронологически, начиная с его дипломной работы «Спокойный день в конце войны» и заканчивая «Сибирским цирюльником», обнаруживая в последовательности этапов творческой деятельности Михалкова смену тематики, к которой тяготел режиссер и которая, возможно, определяла и весь культурный пласт нашей жизни в тот или иной период истории. Пять периодов формируют пять основных глав: «Мечты о лучшей жизни. 1963–1975», «“Ретро” как стиль. 1975–1980», «Современность. 1980–1985», «Между Востоком и За-падом. 1985–1991», «Прошлое и будущее России. 1991–1999».

Стоит отметить то, что непривычно для российского читателя—как профессионала, так и любителя. Как правило, в монографиях подобного рода всегда есть глава-вступление, в общих словах рассказывающая о вкладе героя книги в искусство, о том, что он за человек и как когда-то давно, когда он (герой) был еще начинающим и никому не известным, в нем уже угадывался будущий Мастер. В исследовании Биргит Бумерс всю эту лирику заменяет большая глава с вызывающим названием «Никита Михалков: “отец” нации?», где трезво и спокойно анализируются причины популярности Михалкова, выходящей далеко за рамки его актерской и режиссерской деятельности. Автор отмечает, что именно Михалков стал едва ли не первым деятелем российской культуры, кто никогда не переставал заботиться о своем имидже. И действительно, харизма Михалкова, его искусство убеждения и умение подать себя приковывали внимание ничуть не меньше, чем его фильмы. А со временем активная общественно-политическая деятельность и вовсе заслонила собой его творчество.

В начале каждой главы автор со знанием дела обрисовывает политическую и культурную ситуацию в стране, главные события личной жизни Михалкова, его актерские работы данного периода. И сам анализ фильмов сделан максимально подробно: в рассказе о них цитируются высказывания известных российских критиков и даже иногда рассказывается о прокатной судьбе той или иной картины. Однако странно, что, тщательно исследуя фильмы Михалкова и зная их буквально «вдоль и поперек», автор книги часто отказывает его героям в полноценном психологическом портрете. Например, о персонажах ленты «Свой среди чужих, чужой среди своих» Бумерс пишет: «<…> Его герои также не имеют психологических портретов. Вместо этого даны типы—революционеры, разбойники, предатели. Интересно отметить, что разрушение характера делается с тем, чтобы создать тип. <…> Для Шилова цель оправдывает любые средства; поступки продиктованы его характером, а это доказывает, что он не индивидуальность, а тип. Его характер не меняется» (с. 26).

Автор книги также убеждена, что режиссер не исследует психологию Ольги Вознесенской, героини «Рабы любви». Столь категоричные заявления, сделанные как бы мимоходом в процессе разбора фильмов, право же, несколько смущают. Зато заставляют задуматься и посмотреть с другой стороны на давно знакомых героев!

Всем составляющим режиссуры Михалкова Биргит Бумерс уделяет одинаковое внимание, в чем, на мой взгляд, заключается достоинство и одновременно главный недостаток этой книги. Драматургия, визуальное решение, смысловой уровень, персонажи и их исполнители, музыкальное оформление—все эти элементы существуют на равных в исследовании британской славистки. А значит, и в ее понимании Михалкова-режиссера.

С одной стороны, это беспристрастный и честный подход к изучению творчества художника. Однако нельзя забывать, что книга предназначена в первую очередь для англоязычного читателя, и при таком подходе зарубежный киноман может упустить некоторые особенности и нюансы, столь важные в понимании творческого пути режиссера. Скажем, разностороннее и равномерное исследование Биргит Бумерс может не дать зарубежному читателю полного представления о том, что в России Михалкова знают, как одного из самых «актерских» режиссеров; что его работу всегда отличало особое отношение к актеру, особый подход к работе с ним. Да и сам Михалков неоднократно подчеркивал, что независимо от материала главнымсредством выражения авторской идеи в его творчестве всегда является актер, а все остальные профессиональные «киноинструменты» лишь помогают ему. Михалков никогда ни от кого не скрывал эти и другие режиссерские хитрости, напротив, во многих интервью и на мастер-классах он с удовольствием рассказывал о своей «системе» работы с актерами, которая развивалась и совершенствовалась им от фильма к фильму.

Книга Биргит Бумерс не делает акцента на актерах Михалкова, она вообще избегает акцентов и ударений. Не знаю, насколько поймет в итоге зарубежный читатель, в чем же заключается особенность творчества Никиты Михалкова, почему его фигура стояла особняком в режиссуре 70-х, 80-х и почему стала столь одиозной в 90-х и 2000-х, но для российского читателя это дает уникальную возможность абстрагироваться от всего ранее прочитанного и услышанного и посмотреть на творчество известного режиссера со стороны.