—Что такое группа «Слон»[1]? Когда она возникла? С чего или с кого началась ее деятельность?

Первым фильмом этой группы была картина под названием «Далеко от Вьетнама». Впервые во Франции производство фильма потребовало привлечения столь большего числа специалистов—ста пятидесяти человек. После завершения работы над фильмом, группа его создателей решила организовать постоянно действующую производственную единицу, которая бы делала картины на политические темы, картины, затрагивающие и внутренние проблемы. Фильм «Далеко от Вьетнама» оказался неудачным, так как его создатели не сумели дать четкий адрес своей картине. Она одновременно обращалась и к традиционному зрителю и пыталась быть произведением политически целенаправленным. Майские события 1968 года ускорили размежевание кинематографистов, и группа «Слон» была узаконена. Она представляет собой своеобразный кооператив, в котором может участвовать каждый, кто создает фильмы и готов разделить наши общие убеждения.

—Каковы же эти общие убеждения?

Мы не признаем сектантства—сектантство у власти ужасно, сектантство без власти—смешно. Скажем, что общие наши убеждения значительно более важны, нежели те оттенки в наших убеждениях, которые нас разделяют. Общие убеждения сводятся к следующим трем положениям:

1. Вредоносность империализма,

2. Вредоносность капитализма,

3. Вредоносность монополии на средства информации.

Группа не только снимает политические фильмы. Она поддерживает контакт с рядом творческих объединений, родившихся после майских событий 1968 года, но независима от какой бы то ни было политической партии. Группа занимается не только производством фильмов, но и организацией так называемых предварительных показов. Фильмы, созданные группой, затем предлагаются для широкого проката специализированным прокатным фирмам. Во Франции существуют большие возможности показа 16 мм аппаратурой—важная задача, которую необходимо решить. Пока же группа связана с Федерацией киноклубов, клубами молодежи и рабочих, общественными комитетами, обслуживающими микрорайоны, политическими партиями.

На вопрос о том, как достигается высокий уровень художественной формы фильмов, создаваемых группой «Слон», участники этого творческого коллектива подчеркнули, что поиски новой формы, в отрыве от содержания, никогда не были для них самоцелью. В основу будущего фильма закладывается определенная проблема и каждая проблема, естественно, требует индивидуального решения.

В ответ на замечание о том, что в творчестве многих современных режиссеров, например Ивенса, Глаубера Роши, да и Годара, наметилась тенденция создавать дидактические фильмы, руководители группы «Слон» отметили, что форма их фильмов вытекает из тех условий, в которых эти фильмы  создаются.  Пример:  кинематографистов  учат  тому,  что  звук в фильме должен ласкать слух. Такая установка отражает господствующую идеологию. Звуковая часть фильмов «Слон» значительно более резкая, более жестокая, более точная. Что же касается той дидактичности, о которой говорилось выше, то ей, действительно, придается большое значение. Пожалуй, наиболее дидактичным из всех следует считать Годара.

Дидактическому началу в фильмах потому уделяется такое большое внимание, что кино больше не должно убаюкивать людей. Задача кино— передавать людям определенные знания. Руководители группы не согласились с замечанием, что Годар склонен заниматься поисками новой эстетики. По их мнению поиск Годара направлен на установление связи эстетики и политики. Пользуясь существующим языком, кино, можно самые лучшие замыслы запятнать буржуазной идеологией. Отсюда и возникает стремление Годара сломать старые, известные формы. Сегодня еще нельзя сказать, сможет ли он решить поставленную перед собой задачу или нет. Быть может, Годар придет к тому молчанию, к которому пришел поэт Рембо.

На это ведущие интервью высказали мнение о том, что провозглашаемое Годаром желание разрушить то, что он называет «буржуазным взглядом» на кино, есть не что иное, как иллюзии и презрение к существующему киноискусству. Картина Ивенса «Вооруженный народ»[2] сделана в традиционной форме. И, тем не менее, это революционный фильм, вероятно самый сильный из всех, созданных за последнее время. Маркс и Ленин не писали модернистских стихов при разработке теоретических и практических вопросов революционного движения. В своих трудах они пользовались немецким и русским языками, разработанными немецкой буржуазией и русской аристократией.

Вот каким был ответ на это высказывание: «Одновременно с использованием уже проверенных выразительных средств, важно, чтобы кто-то где-то занялся и поиском новых форм».

 —Быть может, бессвязность языка Годара объясняется его политической непоследовательностью?

—У современных кинематографистов трудно найти строго выстроенную политическую линию. Чем упрекать Годара в политической непоследовательности, лучше было бы, вероятно, сказать, что его творчество более плодотворно, нежели творчество многих других, повторяющих слова уже устаревших  евангелий.  Годар  сделал  для  политического  кинематографа больше, чем тысяча обычных фильмов, вместе взятых. Сегодня найдется уже немного людей, которые будут делать свои фильмы так, словно Годар, не существует.

—Никто не собирается осуждать Годара или отрицать его вклад в развитие киноискусства (вклад большой, но неровный и спорный), выразившийся в том новом, что он внес в кино, и даже в тех противоречиях, которые мы видим в его творчестве. Но фильмы Годара свидетельствуют о путаности его взглядов. К тому же существуют книги, дающие политический анализ нашей современности. И в этих книгах можно черпать вдохновение.

—Почему же никто из кинематографистов ими не воспользовался?

—А разве это не сделали Йорис Ивенс? Крис Маркер? Другие?

—Где же фильмы, повествующие о классовой борьбе в Европе?

—В этой области сделано, действительно, немногое.

—Для того, чтобы появились политические фильмы с отчетливо выраженной политической линией, необходимо наличие иных политических установок, нежели существующие сегодня. Необходимо, чтобы политические партии отказались от тех проторенных путей, по которым они до сих пор идут.

—Глаубер Роша говорит, что нельзя делать политические фильмы вне действующей системы производства, иначе мы лишаемся возможности пользоваться существующими прокатными каналами.

—Это неверно. Возникли новые пути для показа политических фильмов. А массовое внедрение «кассетных фильмов» еще больше умножит их.

—Следовательно, вы считаете, что рождение политического кино влечет за собой разрушение традиционных форм драматургии?

—Необязательно.

—Что вы думаете о работах Коста-Гавраса?

—Нужно наступать по всем направлениям. В Аргентине «Дзету»[3]  посмотрел миллион зрителей. Картину не удалось запретить и на Реюньоне. В Сан-Доминго она запрещена.

На вопрос об организационной структуре «Слон», ее создатели отметили, что «Слон» предоставляет другим киноработникам разнообразную техническую помощь, особенно на завершающих этапах производства фильмов. Такая техническая помощь был оказана группе имени Медведкина в Безансоне, сделавшей две кинопоэмы на слова поэтессы Колет Маньи и три выпуска фильма «Новое общество». Группа помогает кинолюбителям—рабочим, крестьянам и прочим—обучая их обращению со съемочной камерой,  магнитофоном,  монтажным  столом.  Любителям  предоставляют  на прокат всевозможную аппаратуру, оказывают им финансовую помощь. Из фильмов, сделанных любителями, возможно, и родятся те «новые формы», о которых столько говорят. Ведь эти не являются выходцами из буржуазных классов и они не знакомы с рецептами, на основе которых делают картины традиционного кинематографа.

В заключение Ги Эннебель и Марсель Мартен, проводившие беседу, спросили своих собеседников, не считают ли они необходимой выработку единой позиции в отношении политического кинематографа, выработку единой политической платформы, или предпочитают принимать разные точки зрения в области идеологии. Отвечая на этот вопрос, руководители «Слон» заявили, что не им следует заниматься разработкой политической платформы. Политический кинематограф является лишь отражением разногласий, существующих среди французских левых партий. Дальнейшее развитие процессов, происходящих в политической жизни страны, приведет к новым явлениям в киноискусстве.

1. Аббревиатура названия возглавляемой Крисом Маркером группы «СЛОН» (SLON— Societe pour le lancement d’oeuvres nouvelles) дословно расшифровывается как «Общество для проталкивания новых произведений».

2. «Вооруженный народ» (1961).

3. «Дзета» (1969), политический детектив Коста-Гавраса о режиме «черных полковников» в Греции. Фильм получил премию в Канне и «Оскар».