Легких профессий не бывает. Есть профессии редкие, мало кому известные. К их числу относится и та, что получила длинное и неточное наименование «художник-мультипликатор». Одна из уникальных, я бы даже сказал парадоксальных специальностей, рожденная кинематографом и фактически породившая его.

Уникальность мультипликаторов не столько в них самих (позже я расскажу, что это за люди), сколько в характере их работы—она не имеет аналогов в других искусствах, хотя вбирает в себя почти все виды художественного творчества. Отдельными гранями она схожа с профессией художника, актера, музыканта, скульптора, если угодно—даже иллюзиониста. Взятая в целом она не сравнима ни с чем.

Мультипликатор предстает на экране в облике своих героев, а сам остается невидимым. Сейчас уже любому ребенку ясно, что персонажи мультфильмов не переодетые актеры и не дрессированные животные, но для многих так и остается загадкой—кто вдыхает жизнь в эти персонажи и каким образом можно заставить неподвижный рисунок или куклу переживать чувства, близкие и созвучные каждому зрителю.

О мультипликации написано уже не мало. Публикуются монографии, посвященные творчеству отдельных режиссеров и рассказывающие о том, как делается мультфильм. Но при этом основные исполнители снова остаются «за кадром». Их либо замалчивают, либо окутывают ореолом таинственности.

Я был мультипликатором многие годы и хочу рассказать об этой работе так, как сам ее понимаю. Профессия наша состоит из стольких слагаемых, что каждый из нас видит ее по-разному и ценит по-своему. Может быть, поэтому ее так трудно объяснить.

 

***

 

Если уж искать аналогию, то по своим задачам и по месту в творческом процессе мультипликатор ближе всего к профессии актера. Разница лишь в том, что он играет не сам, а с помощью рисунка[1]. Сценической площадкой ему служит стол и стопка бумаги, а вся его актерская игра сосредоточена на кончике карандаша.

Именно эта особенность ставит перед мультипликатором требования, выходящие далеко за рамки того, что присуще работе художника или актера. Есть художники, обладающие ярким сценическим дарованием—вспомним хотя бы «Сватовство майора» Федотова. Есть и среди актеров талантливые рисовальщики. Из таких людей должны бы получиться первоклассные мультипликаторы. Однако в нашей профессии необходимо еще одно качество, едва ли не самое главное: чувство движения. Мультипликатор, лишенный этого чувства, все равно, что музыкант без слуха.

Когда актер разыгрывает на сцене какое-либо действие, он меньше всего думает о своих руках и ногах, о сохранении центра тяжести и т.д.—все это запрограммировано в нем биологически. Ноги сами «знают» как им передвигаться. Рисованный персонаж ничего такого знать не может, и вы, как мультипликатор, должны будете думать за каждый его мускул. Вам не обходимо почувствовать во всех подробностях движение своего героя (заметьте: движение, которого еще нет), увидеть из чего оно состоит и точно передать в рисунке.

Мультипликатор моделирует поведение своего персонажа. Больше того: одновременно он моделирует материальную среду, в которой действует этот персонаж. Если вы изображаете человека, идущего навстречу сильному ветру, вы будете играть не только этого человека, но и складки его одежды, и качающиеся на ветру деревья, и даже сам ветер. В мультипликации все, что движется—одушевлено. И все нужно играть.

Еще одна особенность. Актер, перевоплощаясь в заданный образ, вольно или невольно вкладывает в него черты собственной личности. В какой-то мере он играет самого себя уже в силу своих физических данных: внешности, голоса, манеры двигаться. В мультфильме вам придется исполнять роли совершенно не связанные с вашими личностными качествами и перевоплощаться в героев, которых вообще не существует в реальности. В одном фильме я играл пьяного воробья. Сначала мне пришлось изучить повадки этих птиц, их движения, затем представить себе воробья в пьяном виде и тогда уже придать ему человеческий характер. Такова природа нашего искусства: любой персонаж—будь это воробей, подушка или чайник с отломанной ручкой (приходилось исполнять и такие роли)—в конечном итоге отображает человека, его чувства и поступки.

Фактически мультипликатор в каждой роли перевоплощается дважды: сначала в условный рисованный персонаж, а уже через него в конкретный человеческий характер. Нужно обладать особой наблюдательностью, фантазией и знанием психологии, чтобы суметь выразить этот характер теми средствами, какими располагает данный персонаж—например, тот же чайник. Сыграть так, чтобы невероятное стало достоверным. Невероятность факта и достоверность чувств—в этом, по-моему, главная сила мультипликации.

Конечно, достоверность чувств достигается не сразу. Мастерство мультипликатора начинается с того момента (хотя этот момент может растянуться на годы), когда он перестает думать о руках и ногах своего персонажа, когда предметом его творчества становится движение души.

Вот отчего я в самом начале сказал, что термин «мультипликатор» никак не подходит для характеристики этой профессии. Непонятно вообще, откуда возник такой термин и почему он нашел у нас столь странное применение[2].

Стоит хоть теперь разобраться в этом этимологическом казусе, в результате которого целый вид искусства был наречен совершенно не соответствующим его природе именем. Причем так прочно, что отделаться от него до сих пор не удается.

«Мульти»—значит множественность, умножение. Производство мультфильма на самом деле сопряжено с изготовлением множества рисунков (около 15 тысяч на один десятиминутный фильм). Но на этом все параллели кончаются, никаких иных сближений—эстетических или технологических—здесь при всем желании уловить нельзя.

Существует другое, гораздо более точное слово, которым именуют эту профессию во всем мире: аниматор, (от латинского «anima»—душа). В буквальном смысле—«одушевитель». А само это искусство носит пока еще непривычное для многих название: анимация, одушевление.

В том и заключена суть нашей работы, что мы должны не просто оживить рисунок (возможно, сие и есть мультипликация, но искусства здесь никакого не требуется), а вдохнуть в него душу, сотворить личность. В определенном смысле аниматор вправе считать себя маленьким богом.

Откажемся от старого названия «мультипликация», оно не содержит в себе ничего, кроме фактора множественности. Будем говорить об искусстве одухотворения. На языке формул (обожаю формулы) этот процесс может выглядеть так: от умножения к движению, от движения к одушевлению.

Именно в такой последовательности проходит каждый аниматор путь к овладению своей профессией. Интересно, что в той же последовательности развивалось само искусство анимации.

 

<…>

 

 

 

 

Информацию о возможности приобретения номера журнала с полной версией текста можно найти здесь.