Группа имени Медведкина была создана в декабре 1967 года рабочими активистами Безансона. Инициаторы группы исходили из того, что «подлинное пролетарское кино не может быть создано лишь самими пролетариями». Начиная с апреля того же 1967 года, Крис Маркер и Марио Марэ вели съемки фильма, посвященного забастовке рабочих завода «Родиасета» в Безансоне, названного ими «До скорого, я надеюсь»[1]. 5 марта 1968 года фильм был показан по телевидению в программе «Камера III». 27 апреля состоялась премьера в Безансоне для рабочих завода «Родиасета». Фильм был принят, в общем, доброжелательно, хотя его и посчитали «грустным» и «романтичным». Грустным фильм был потому, что показывал будущее бесперспективным, а романтичным—поскольку, показывая рабочих-активистов и забастовки, затушевывал подготовку этих забастовок и воспитание активистов, что было самым важным в работе профсоюзов заводских организаций. Отвечая на критику, Крис Маркер и Марио Марэ указали, что фильм с таким содержанием могли бы сделать только сами рабочие.

Созданная киногруппа назвала себя именем Медведкина потому, что этот советский режиссер попытался в тридцатых годах превратить кинематограф в орудие воспитания крестьянского населения в его борьбе за переустройство деревни. Медведкин был организатором ряда мероприятий по пропаганде нового средствами кинематографа.

Участники группы прошли специальные курсы, на которых преподавали специалисты, прибывшие специально для этого из Парижа. Первые съемки кинематографистов Безансона были сделаны во время майских событий 1968 года. Из интервью с руководителем группы имени Медведкина Поля Сэба:

…У нас был снятый нами эпизод на маленьком часовом заводе «Иема» в Безансоне. В нем молодая профсоюзная активистка впервые брала слово на митинге. Этот эпизод относится к майским дням 1968 года. Мы решили на основе этого эпизода сделать фильм. Наша героиня—Сюзанна—ведет повседневную, будничную, черную работу, работу активиста, не приносящую никакой славы, работу, завершающуюся созданием профсоюзной организации. Мы назвали фильм «Школа борьбы». Уже это название словно говорило—«Внимание! Мы не хотим делать огромную, масштабную фреску о классовой борьбе. Мы хотим лишь показать, что если во Франции и во всем мире происходят всевозможные события, то происходят они потому, что на предприятиях во Франции и в других странах есть маленькие активисты и маленькие активистки (последние могут быть впрочем, красивыми…), которые ведут свою маленькую работу и что профсоюзная организация сама собой не рождается. Мы пришли к выводу, что если хотим показать такой фильм еще до 2000 года, то нужно обратиться к кинолюбителям. Так мы и сделали. Это подчеркивается уже в титрах фильма. Мы рассчитывали, что создание фильма приведет к организации киногруппы, способной самостоятельно снимать фильмы. Теперь ребята с предприятий Безансона делают фильмы, делают их самостоятельно, от начала до конца. У нас уже есть свой монтажный стол. Мы уже сделали целую серию короткометражных картин, объединенных общим названием—«Картины нового общества». Фильмы эти показывают, как на деле выглядит это «Новое общество», пропагандируемое президентом Помпиду и его премьер-министром Шабан-Дельмасом. Мы считаем такие фильмы своеобразными «фильмами-листовками». Рабочее кино, в той мере, в какой оно существует, делается руками активистов. Они не стали активистами благодаря своей работе в кино, они были активистами до того, как пришли в кино, они работали в партии, в профсоюзных организациях. Все те люди, которые примазались к нам, которые не были активистами, которые рассчитывали найти в киносъемке развлечение, быстро испарились, как только увидели, что речь идет о серьезной работе. Я думаю, что следующая серия фильмов, к созданию которых мы приступаем, может стать новым этапом. В будущих фильмах мы не попытаемся предлагать решения—но мы попробуем более точно ставить проблемы и объяснять, каковы могут быть пути их решения…

Лично я считаю, что решением проблемы рабочего кино было бы создание фильмов в тесном сотрудничестве с профессиональными кинематографистами. Такое решение нам подсказывает опыт. Знание жизни, которое есть у ребят Безансона, окажется полезным профессиональным кинематографистам. А ребята Безансона получат от такого общения нужные им профессиональные навыки. Во всяком случае, не может быть и речи о том, чтобы кино стало достоянием только не профессиональных кинематографистов. У рабочих есть другие дела, кроме возни со съемочной камерой. Такой человек как Годар, например, познакомившись с фильмами, созданными ребятами Безансона, поймет множество важных жизненных фактов, и от этого понимания фильмы Годара только выигрывают. При содружестве кинолюбителей и профессиональных кинематографистов можно было бы обсуждать сделанную работу, и это очень важный аспект политического кинематографа—такой кинематограф может быть только коллективным.

Рабочие все больше и больше видят в кино средство формирования взглядов на основе полученной информации, видят в кино новый инструмент в агитационной работе, понимают, что этим орудием пропаганды следует овладеть. Конечно, нельзя сказать, что сегодня кинолюбители готовы жертвовать деньгами или значительным количеством своего времени для создания фильмов, но они все больше отдают себе отчет в роли кино. Они понимают, что фильм—это не только афиша, не только листовка, не только речь на собрании. Фильм—это нечто большее, его воздействие значительно и упускать такое средство воздействия нельзя. С того момента, когда наши товарищи начинают отдавать себе отчет в том, что кино есть оружие борьбы, находящееся в руках противника, у них появляется желание воспользоваться этим оружием в своих интересах для защиты их собственных идей. Я отмечаю на всех обсуждениях, следующих за просмотром наших фильмов, неизменные вопросы зрителей о том, как прокатываются созданные нами картины, серьезно ли занимаются организацией просмотров, так как необходимо, чтобы эти фильмы дошли до зрителей. Спрашивают нас также о том, какими средствами для продвижения фильмов в массы мы располагаем. И мы всегда отвечаем, что это вы, товарищи, должны организовывать просмотры в ваших микрорайонах, в тех домах, где вы живете. Найдите просмотровый зал, сообщите нам об этом, и мы привезем фильмы. И это делается все чаще. Так все большее число людей открывает для себя наше кино и им, в свою очередь, хочется познакомить с нашими фильмами других зрителей.

Для кого мы делаем свои фильмы? Для рабочих. Чтобы показать им, что эти фильмы представляют собой новое оружие и этим оружием следует пользоваться. Наши фильмы должны показать людям, как живут рабочие. Очень важно также, чтобы люди узнали о существовании во Франции кино-группы, объединяющей рабочих-активистов. Появятся другие коллективы кинолюбителей и можно будет сопоставить опыт, накопленный каждой из таких групп. Но я думаю, что пока мы еще не достигли такой стадии развития—ведь то, что происходит в этом направлении в Безансоне, остается пока единичным явлением.

1. Подробнее об участии Криса Маркера в этой группе и деятельности группы им. Медведкина см. в письмах Криса Маркера и Александра Медведкина (публикация М.М.Карасевой): «Может быть, мы рано загнали в тупик наш поезд» // Киноведческие записки. 2000. № 49. С. 31–40.